Только любовь! - Страница 32

— Если думаешь, что заставишь меня полюбить тебя, то жестоко заблуждаешься, — произнесла она, дрожа от ненависти к нему.

Рот Мигеля скривился в недоброй ухмылке.

— Я передумал. Мы не будем сегодня развлекаться, — произнес он с металлическими нотками в голосе и встал. На его скулах заиграли желваки — верный признак гнева.

На мгновение Виктория подумала, что он собирался подойти к ней. Однако вместо этого он улыбнулся холодной дразнящей улыбкой, от которой ей захотелось кричать.

— Увидимся вечером.

— Я…

Но он уже вышел из комнаты и закрыл дверь, пока она стояла, раскрыв от удивления рот. Затем Виктория услышала звук поворачиваемого ключа.

Он запер ее?!

Сначала она безостановочно ходила взад-вперед, чувствуя отвращение ко всему, что ее окружало: к зеркалу в изящной резной раме, к деревянной кровати, к разбросанным на ней разноцветным подушкам с кисточками. Виктория представляла, чем могла бы заняться в этот момент: гулять, читать, играть на пианино. А Мигель запер ее в незнакомой комнате, без всяких развлечений, не предложив даже стакана воды или бутерброд. Он что, решил уморить ее голодом?

Какая свинья! — про себя выругалась Виктория. Он сполна заплатит за мое унижение! — поклялась она.

Устав злиться, она прилегла на кровать и незаметно для себя погрузилась в сон. Виктория не знала, сколько времени проспала, но, когда открыла глаза, обнаружила, что за окном стемнело, на тумбочке около кровати горит маленькая лампа, а перед ней в кресле сидит Мигель и неотрывно смотрит на нее.

Виктория попыталась приподняться. Но он оказался проворнее, и в следующий миг она лежала на спине, ее руки были вытянуты над головой, а над ней с видом победителя нависал Мигель.

— Хорошо провела день? — любезно поинтересовался он.

В ее глазах вспыхнула ярость. И Мигель подумал, что она прекрасна в своей злости и упрямстве. Это сводило его с ума так же, как и физическое притяжение между ними. И он не знал, как долго еще сможет противиться их воздействию.

— Отпусти меня, — сквозь зубы процедила Виктория.

— Тебе не весело?

— Не весело, — подтвердила она и попробовала высвободиться. — А тебе это нравится, да? Демонстрировать свою силу…

— Тебе тоже нравится.

Ее губы удивленно приоткрылись, глаза расширились.

— Неправда.

— Правда. Ты любишь силу, — сказал Мигель. — Даже наслаждаешься ею.

— Нет! — запротестовала она.

— Если бы не любила, то не стала бы так отчаянно мне сопротивляться.

Виктория не сразу нашлась, что ответить. Но по ее глазам было видно, что она судорожно пытается придумать не менее дерзкий ответ.

Беатрис называла свою внучку скромной, сдержанной, даже робкой. Но она не знала ее. Виктория была борцом, яростным и неутомимым. И Мигель начинал понимать, почему ей захотелось все бросить и сбежать в Париж.

— Лучше угомонись, а то это может плохо кончиться для тебя.

— Ты не смеешь так со мной обращаться, — прошипела она, по-прежнему пытаясь освободить руки. От ее резких движений пуговицы на блузке расстегнулись, открыв телесного цвета шелковый лифчик.

— Именно о таких последствиях я и говорил, — ухмыльнувшись, произнес Мигель, глядя на ее груди с напрягшимися сосками и чувствуя непреодолимое желание прильнуть к ним губами.

— Отпусти, — задыхаясь, произнесла она. — А то…

— А то — что?

— Я…

— Ударишь меня? Что еще может прийти в твою хорошенькую головку?

Виктория сжала зубы и твердо посмотрела ему в глаза.

— Почему тебе так нравится унижать меня?

Он наклонился, практически лег на нее. И тут же ощутил приступ вожделения.

— Я не хочу унижать тебя. Просто напоминаю о твоих обязательствах.

— Я согласилась на помолвку только из-за бабушки… Не хотела расстраивать ее, — отрывисто произнесла Виктория.

— Сначала не хотела, а затем вдруг передумала? — ядовито осведомился Мигель.

— Я сразу сказала, что свадьбы не будет, — жалобным голосом ответила она. — Мы ни разу не встречались. Ты даже не пытался узнать, какая я на самом деле.

— Ты тоже.

— Я не могла бы, даже если бы захотела. Мое воспитание не позволяло…

— Неужели? Когда ты захотела немного развеяться в Париже, тебя ничто не остановило.

— Это другое дело! — выкрикнула Виктория.

— Возможно. — И Мигель, не удержавшись, поцеловал ее в шею, как раз туда, где трепетала тонкая жилка. — Но теперь я надел тебе на палец кольцо.

— Это не имеет никакого значения, — прошептала она, вздрогнув всем телом.

— Для меня имеет. — Мигель снова целовал ее, и Виктория мелко задрожала. — Для Беатрис имеет. И для тебя тоже должно иметь значение.

Он опустился на нее и почувствовал, как ее тело напряглось. Невольно Виктория изменила положение, старясь плотнее прижаться к нему неосознанно ища более тесного контакта.

— Мигель… — Ее хриплый голос оборвался.

Он отстранился и откровенно собственническим взглядом окинул ее.

— Ты моя. Даже если еще этого не знаешь.

Дыхание Виктории стало прерывистым и бурным. Ей не хотелось так себя чувствовать, не хотелось так реагировать на его близость. Но происходящее между ними превосходило все когда-либо испытанное ею по накалу страстей.

— Мы провели вмести только одну ночь. Это не дает тебе права так со мной обращаться, — возразила она, смущенно отводя взгляд.

— Если это все, чего ты хотела, детка, тебе не следовало делать меня своим первым мужчиной.

Мигель наклонил голову и поцеловал ее, украв воздух из ее легких, почти лишив дыхания и сознания. Когда поцелуй закончился, в ее голове не осталось ни единой здравой мысли.